Заключение на результаты работ по второму этапу научно-исследовательской работы по Государственному контракту от 13 сентября 2013 года №10 – ГК/ФЦП-2013 по реализации федеральной целевой программы «Развитие водохозяйственного комплекса Российской Федерации в 2012-2020 годах» по научному обоснованию мероприятий, обеспечивающих рациональное использование водных ресурсов и устойчивое функционирование водохозяйственного комплекса Нижней Волги, сохранение уникальной системы Волго-Ахтубинской поймы»
Сам отчёт по второму этапу работ включает в себя пять разделов:
1. Исследования гидравлических, гидроморфологических, гидрологических, режимов водных объектов Нижней Волги, включающей оценку состояния русла р.Ахтуба и протоков Волго-Ахтубинской поймы, Западно-Подстепных ильменей с учётом воздействия гидротехнических сооружений и иных объектов инфраструктуры. Проведение комплекса полевых работ.
2. Исследование гидротехнических сооружений и иных объектов инфраструктуры. Проведение комплекса полевых работ.
3. Создание геоинформационной основы моделирования. Проведения комплекса полевых исследований.
4. Исследование вариантов обеспечения режимов проточности Волго-Ахтубинской поймы, с оценкой экономической и экологической эффективности для каждого варианта. Гидродинамическое моделирование.
5. Предложения и рекомендации, направленные на рациональное использование водных ресурсов и устойчивое функционирование водохозяйственного комплекса Нижней Волги, сохранение уникальной системы Волго-Ахтубинской поймы.
Заказчику, как следует из утверждения, содержащегося в отчёте, также переданы материалы на электронных носителях, на которых содержатся данные полевых исследований. В соответствии с Техническим заданием заказчику должны быть переданы и все результаты актуализации картографических материалов в цифровых ГИС-совместимых форматах, но в отчёте об этом ничего не говориться.
В целом отчёт можно разделить на две части: полевую и умственно-творческую. Полевую часть работ выполнял Государственный океанографический институт имени Н.Н.Зубова, а в умственно-творческой части, как следует из списка исполнителей, верховодил М.В.Болгов, что сразу же даёт основание предположить, что это будет не «заливная рыба», как говорил герой одного фильма, а нечто похожее на стрихнин.
Полевые работы
Значительный объём полевых работ был связан с проведением промерных работ в русле Волги ниже плотины Волжской ГЭС, и верхней части дельты Волги, а также в русле р.Ахтуба.
В соответствии с Техническим заданием проведение промерных работ должно осуществляться в целях гидрологического моделирования. Промерные работы в целях гидрологии должны осуществляться в соответствии с «Наставлением гидрометеорологическим станциям и постам. Вып.6. Часть 1. Гидрологические наблюдения и работы на больших и средних реках Гидрометеоиздат, 1978. В соответствии с данным Наставлением подобного рода работы проводятся в меженный период, а учитывая количество промерных профилей, предусмотренных Техническим заданием, такой объём работ практически невозможно выполнить за один полевой сезон. Однако, есть много творческих заготовок при освоении больших бюджетных сумм и, фактически, профилирование проводилось не в соответствии с данным Наставлением, а по методике, которую, якобы, разработал исполнитель работ (ГОИН). При этом данная методика не утверждена Росгидрометом, и применяться она должна не в гидрологических, а в гидрографических целях. Вместо разбивки профилей и промеров начиная с береговой линии, как это предусмотрено Наставлением, замеры проводились эхолотом на маломерных судах начиная с глубины 0.5 м. Кроме того, замеры проводились с точностью измерения глубины 10 см, хотя в соответствии с Наставлением точность измерения до глубины 1м должна была составлять 1-2 см, а на больших глубинах до 5-10 см. Следует также отметить, что измерение эхолотом при глубинах более 20 метров, приводит к понижению точности измерения. Поэтому, результаты данных промерных работ не могут быть использованы в гидрологических целях, а, значит, задачи поставленные Техническим заданием, исполнителем не были выполнены. В Техническом задании есть также указание, что промерные работы в основном русле р. Волга на участке его просадки в нижнем бьефе необходимо выполнить на максимальных уровнях. То есть, указывается конкретно время проведения промерных работ: половодье. Однако проведение таких работ в половодье при большой динамике перемещения наносов не даст истинной картины по морфологии русла реки и глубины просадки русла Волги в нижнем бьефе. Следует также отметить, что при промерных работах должен исследоваться и литологический состав русла реки, что в проведённых работах не выполнялось. Складывается вполне логичное представление, что исполнитель данных работ участвовал в формировании Технического задания и обозначил в нём задачи, которые наиболее благоприятны для традиционно проводимых им исследований, по которым у него существует большой опыт работ. Но целью научно-исследовательской работы являлось не составление гидрографических карт, которые и так периодически обновляются в целях судовождения, а выяснение гидрологических особенностей нижнего бьефа Волгоградского гидроузла, с целью создания гидродинамической модели. Таким образом, полученные результаты полевых исследований, которые проводились в период половодья и по иной, чем это требуется методике, не могут быть использованы для целей гидродинамического моделирования.
Вполне очевидно, что исполнители работ, участвуя в конкурсе, хорошо представляли, что они будут делать, а остальные организации, которые участвовали в конкурсе, или могли бы поучаствовать в конкурсе, исходили из конкретных условий Технического задания, а также существующей методики работ, хорошо понимая, что за объём работ предстоит выполнить. Денег бы хватило, а времени нет.
Что касается остальных видов полевых работ, то всякого вида рекогносцировочные работы для оценки технического состояния гидротехнических сооружений по определению не должны проводиться в рамках научно-исследовательской работы, так как эта деятельность попадает под действие Федерального закона «О безопасности гидротехнических сооружений» и относится к компетенции Ростехнадзора. Остаётся только удивиться и сказать: «А зачем они это делали, если это давно сделано?»
Что касается составления геоинформационной основы, то у исполнителя она имелась и ранее и можно говорить только о некоторой её актуализации.
А теперь об умственно-творческих достижениях
Как следует из реферата отчёта, гидродинамическая модель Волго-Ахтубинской поймы разрабатывалась для водотоков действующих в период межени, а затем с её использованием выполнены сценарные расчёты прохождения паводка на Нижней Волге и оценка влияния различных вариантов гидротехнических мероприятий на параметры обводнения ВАП, а «в качестве геоинформационной основы моделирования использовались современные данные полевых исследований, полученных в рамках проекта». В реферате также отмечается, что «результаты второго этапа работ позволили сформулировать перечень предложений и рекомендаций по планированию и реализации набора мероприятий по ключевым направлениям хозяйственной деятельности» и перечисляются эти отрасли. Отмечается, также, что результатом работ является «обоснование комплексного графика попуска воды в нижний бьеф Волгоградского гидроузла на основе математического моделирования».
Так как у нас давно и очень обоснованно сложилось определённое представление о деятельности М.В.Болгова, мы решили проверить соответствие того, что написано на заборе (реферате) и за заборным пространством (в отчетных материалах).
Сравнили вначале написанное в реферате и написанное в Заключении к отчёту и увидели, что если в реферате говориться об одной гидродинамической модели – Волго-Атубинской поймы, то в Заключении уже говорится о трёх моделях: Волго-Ахтубинской поймы, дельты Волги и Западных подстепных ильменей. В Заключении также говорится о том, что подготовлена геоинформационная основа для гидродинамических расчётов, но при этом пишут, что гидравлическая система водотоков и водоёмов Нижней Волги, «удовлетворительно воспроизводится системой одномерных русел». Если затратили деньги и время на создание геоинформационной основы, то тут уж должна быть трёхмерная модель, но никак не одномерная, хотя она и хорошо корреспондирует с прямолинейным мышлением научного руководителя работ.
Ничего в Заключении не говорится об обоснованном графике попуска воды в нижний бьеф Волгоградского гидроузла, а вместо этого говорится о «рекомендациях направленных на совершенствование управлением водохранилищ Волжско-Камского каскада, определяющими условия формирования спецпопуска с плотины Волгоградского гидроузла». Сразу стало ясно, что нужно открывать отчёт и внимательно читать всё, к чему прикоснулся М.В.Болгов, как бы противно при этом не было. А поучаствовал он в написании разделов 4 и 5.
В разделе 4.1.1 содержатся рассуждения авторов о том, что «В случае сложной топологической структуры русловой сети с поймой и при большой амплитуде колебаний уровней воды в период половодья возникает перекос векторов перемещения пойменного и руслового потоков, и необходимо использовать двухмерные модели, и детальные цифровые модели затапливаемого рельефа…». Но после этих рассуждении авторы делают выводы, что можно обойтись и одномерными гидравлическими моделями (?). То есть, необходимо использовать двухмерные, но обойдёмся и одномерными. Для этого лишь необходимо добавлять постепенно в модель виртуальные каналы и ёмкости, чтобы добиться сходимости реальных наблюдений с модельными. Сходимости мы, конечно, всегда добьёмся, как добиваемся одинакового уровня тарелок на весах, добавляя или убавляя количество взвешиваемого товара. Но в данном случае речь должна идти не о весе товара, или валовом объёме воды. Интерес представляет знание о том, сколько воды может выйти на пойму на конкретном участке водотока, какая площадь будет залита водой, а также глубина воды на заливаемом участке.
Следует отметить, что подгонка уровней воды в модели происходила не по всему руслу водотока, а по нескольким его поперечным сечениям. Возникает вопрос: «Зачем делали геоинформационную основу и катались туда-сюда на лодке, если было достаточно данных наблюдений за уровнями воды на постах?». Если создана геоинформационная основа, то исполнители просто обязаны были заниматься не только двумерными моделями, но и трёхмерными. Конечно, это достаточно сложно, и даже невыполнимо, учитывая научный потенциал научного руководителя (самый главный негативный фактор этой работы), но на деньги, которые были выделены, можно было бы, на худой конец, арендовать и другого руководителя. А так весь результат моделирования, осуществлённый исполнителем с использованием программного продукта «SOBEK» Дельфтской гидравлической лаборатории (Голландия), показал, что данный программный продукт может быть использован для моделирования уровня воды в отдельном сечении отдельного водотока Волго-Ахтубинской поймы. Разработчикам программного продукта, наверное, приятно это узнать, но в данном случае речь шла не об оценке возможности программного продукта, а о разработке гидродинамической модели всей Волго-Ахтубинской поймы, что должно было включать в себя и разработку необходимого программного обеспечения (программные модули ГИС). При таком подходе становится понятной и подмена гидрологических целей на гидрографические при выполнении полевых работ. Покатались, получили за это деньги и положили результат на полку, для возможной перепродажи или использования в гидрографических целях. Но само название гидродинамической модели, указывает на то, что гидродинамическая модель должна быть разработана для Волго-Ахтубинской поймы, а не её отдельных водотоков, и, конечно, гидродинамическая модель не должна быть одномерной.
Раздел 4.1.2. называется «Структура гидродинамической модели Нижней Волги», но при этом рассматривается только часть Нижней Волги расположенная ниже Волгоградского гидроузла. Наверное, такие вольности в географических названиях не должны допускать кандидаты и доктора географических наук. Правда, научный руководитель работы только кандидат географических наук, а доктор наук он уже в области технических наук, что в какой-то степени его оправдывает.
Гидрографическая расчётная схема «гидродинамической модели Нижней Волги», как следует из раздела, создана на основе картографических материалов и данных космических снимков, материалов инженерных изысканий с учётом всех характерных точек русел. При этом, опять речь идёт об одномерной модели, а в структуру модели для расчётов включены рукава и протоки дельты и Волго-Ахтубинской поймы, ширина которых в период межени превышала 20-25 метров (?). А как же остальные водотоки? Сколько их осталось «за бортом», каков их вклад в сток Волги?
Для расчётов использовались данные как полевых наблюдений в 2013-2014 годах, так и архивные и литературные данные за прошлые годы. Но дельта реки очень подвижная система, и в половодье морфология русел водотоков и их параметры могут существенно отличаться от морфологии и параметров в меженный период. Не говоря уже о том, что после хорошего паводка часто очень трудно найти то место, где раньше рыбу ловили или водку пили.
В разделе 4.1.2 (стр.22), отмечается, что результаты водного баланса отдельных частей Волго-Ахтубинской поймы и дельты с 1930-х гг. до настоящего времени сходятся с данными полученными в результате виртуального моделирования. То есть, в прошлые времена, без глубокого научного обоснования, без использования одномерной компьютерной модели, а также без немыслимых затрат, получали аналогичные результаты. Тут либо с умственной деятельностью у современных исследователей что-то не так, либо их финансовые хотелки выходят далеко за рамки приличия и оказывают сильное давление на мыслительную деятельность, смещая её с головной части в позвоночную.
Можно также, конечно, не сильно вредничать и не напоминать о воде, которая пополняет подземные горизонты, чтобы до конца не разрушать иллюзии по поводу разработанной модели. Но вредничать надо, так как важно знать, куда девается вода, выходя на пойму: что идёт она на пополнение грунтовых вод, а что потом уйдёт с поймы в русло реки или испариться. Ведь Волго-Ахтубинская пойма это не только рыба, но и растительность.
В разделе 4.3 описываются варианты режимов проточности Волго-Ахтубинской поймы в условиях дополнительной подачи воды из Волгоградского водохранилища. Варианты эти исследовались с использованием выше описанных, так называемых, гидродинамических моделей, что даёт основание относится к ним с некой долей лёгкомысленности и не брать сильно в голову, ибо реальность будет, естественно, иной. Кроме того, в расчёт включается и Астраханский вододелитель, который, по нашему мнению, нужно рассматривать, всего лишь, как природно-антропогенный памятник ещё одному научному обоснованию.
Рассматривая пропускную способность Волго-Ахтубинского канала, авторы отмечают, что ранее многие говорили о том, что для увеличения его пропускной способности необходимо провести существенное углубление, но «оценить эффект такого мероприятия стало возможным после создания гидродинамической модели Нижней Волги и выполнения детальных гидрографических работ (изысканий)». При этом отмечается, что тотальная расчистка и дноуглубление всей Ахтубы неприемлема с экологической точки зрения. Так в чём же заключается тогда эффект (не считая полученных доходов модельеров), и зачем считали, если возможные негативные экологические последствия были очевидны. Возникает также вопрос, как рассчитывалось строительство каналов в стране до того, как была создана, под руководством М.В.Болгова, одномерная гидродинамическая модель.
В выводах к разделу 4.3, на основании проведённых виртуальных манипуляций, делается интересный, в самом плохом понимании этого слова, вывод о том, что «необходимы дополнительные регулирующие сооружения, обеспечивающие экологические требования в Волго-Ахтубинской пойме». (?) Тут, либо что-то нужно делать с самим процессом виртуального моделирования, либо с этой группой преобразователей природы во главе с М.В.Болговым, которые так простодушно и до примитивности линейно смотрят на природные процессы.
Особый интерес вызывает раздел 4.4 «Оценка экономической и экологической эффективности вариантов водообеспечения проточности Волго-Ахтубинской поймы». Интерес заключается в том, что после его прочтения опять возникает вопрос: «За что деньги получали?».
Весь процесс подсчёта экономической эффективности (подраздел 4.4.1) заключается в расчёте затрат на электроэнергию при двух различных вариантах: закачке воды из Волги в водоёмы на «командных» высотах, с дальнейшим её распределением; и при поступлении воды из водовода, подающего в исток Ахтубы заданный расход воды. Во втором случае требуется также строительство мини ГЭС, которая, естественно, будет вырабатывать электроэнергию и компенсировать затраты на перекачку воды. Победил, как было решено ещё до начала работ, второй вариант. При этом ничего не сказано о затратах на проектирование, изыскания, строительство, создание соответствующей инфраструктуры, потерях водного транспорта, а также о затратах на эксплуатацию. Подошли к расчётам чисто по-домашнему, с учётом научной степени доктора технических наук, взяв за образец процедуру оценки затрат на электроэнергию в собственной квартире, когда уверенность в том, что электроэнергию производит сам счётчик, никак не влияет на стоимость оплаты.
Что касается оценки экологической эффективности мероприятий и вариантов обводнения Волго-Ахтубинской поймы (подраздел 4.4.2), то как таковой оценки нет, а вместо этого есть много рассуждений о том, как живется флоре и фауне в водоёмах различной глубины и в прибрежной территории; о том, что было с фауной и флорой раньше, а что сейчас; о том, как влияет половодье различной интенсивности на рыбопродуктивность; о том, как опасны зимние заморы. Но в целом всё это словоблудие сводится к «научному обоснованию» того, что как хорошо, когда воды много, и как плохо, когда её мало.
Из подраздела 4.4.3 «Оценка экологической эффективности водохозяйственных мероприятий на основе комплексных индикаторов биоразнообразия водно-болотных угодий в условиях антропогенных нагрузок» узнаём, что необходимо создавать и постоянно совершенствовать систему мониторинга состояния природных объектов, а также знакомимся с кратким обзором литературных данных по биологическим показателям экосистем. Приводится таблица со шкалой для расчёта уровня антропогенной нагрузки, предложенной ранее проектом ПРООН/ГЭФ, а также характеристика водоёмов по данным зообентоса, заимствованная из работ этой организации. Естественно, возникает комплексный вопрос: «Где оценка водохозяйственных мероприятий, и за что деньги получили?»
Из раздела 4.5 «Оценка возможности устойчивого водообеспечения природохозяйственного комплекса дельты Волги в маловодные годы» мы узнаём, что «водообеспечение региона Нижней Волги» определяется главным образом величиной и режимом сбросов в нижний бьеф Волжской ГЭС», но «тем не менее очень важно и совершенствование системы управления водными ресурсами в регионе». Из чего логично следует, что существует вода в каскаде водохранилищ, регулирование которой естественным образом осуществляется Волжской ГЭС; и существуют водные ресурсы региона Нижней Волги, которыми надо управлять. В данной формулировке как бы просматривается внутренняя и бескомпромиссная борьба кандидата географических наук с доктором технических наук.
Далее выясняется, что одним из объектов управления в рассматриваемом регионе является Астраханский вододелитель, который как уже отмечалось выше, является величественным природно-антропогенным памятником одному из научных обоснований. Ещё ниже утверждается, что «при помощи гидродинамической модели» исследовались различные режимы работы вододелителя. Тут стоит напомнить, что вододелитель - это гидротехническое сооружение, состоящее из железобетонной и земляной плотин, вододелительной дамбы и шлюзов плотины, которое образовало водоём, а также вспомнить, что гидродинамическая модель разработана для водотока, и оставить авторов раздела в покое, пусть себе моделируют, а самим перейти к анализу следующего раздела.
Раздел 4.6. «Гидродинамическое моделирование трансформации стока половодья по территории Западных подстепенных ильменей» состоит из подраздела 4.6.1 «Особенности использования водных ресурсов зоны ЗПИ» и подраздела 4.6.2. «Описание гидродинамической модели ЗПИ». В подразделе 4.6.1. на 13 страницах дано описание природных и социально-экономических особенностей рассматриваемой территории. Кроме напоминания нам о природных особенностях этой территории, о чём писалось и ранее в результатах первого этапа, сообщаются также интересные сведения о численности крупного рогатого скота, лошадей, коз, овец, свиней и птиц. Приводятся познавательные сведения о прудовом хозяйстве и площадях пашен, урожае зерновых и овощей. Узнаём мы также и о системе водоснабжения населения. В целом, подраздел представляет собой такой добротный краеведческий очерк, в котором, к сожалению, отсутствуют исторические сведения о завоевателях и освободителях. Конечно, трудно понять, как это соотносится с гидродинамическим моделированием, но ведь речь идёт о «научном обосновании», поэтому с нашим средним умом тут не разобраться.
Из раздела 4.6.2. «Описание гидродинамической модели ЗПИ» узнаём, что моделирование проводилось с иcпользованием программного комплекса SWMM, который был разработан Агентством по охране окружающей среды США. Отмечается, что с помощью этого комплекса авторами были выполнены расчёт по реконструкции дождевого паводка на р.Адагум в 2013 году. Зачем они об этом написали - не знаю. То ли программный комплекс похвалить хотели, то ли себя. Сложно как-то найти что-то общее с дождевым паводком на небольшой речке, которая образуется в результате слияния двух горных рек, и половодьем на равнинной местности, да ещё в дельте реки, подпираемой Каспийским морем, вызванного сбросом воды из водохранилища. Будем считать, что просто решили похвастаться.
А теперь о самой модели, расчёт в которой осуществлялся по упрощённой гидрографической системе с использованием систем уравнений Сен-Венана, описывающих одномерные неустановившиеся течения воды в открытых руслах. Сразу возникает вопрос. О какой гидрографической сети может идти речь, когда имеем равнинную территорию площадью около 6 тыс.км², где питание ильменей водой зависит от объёмов сброса воды через Волжскую ГЭС в половодье, через временные и постоянные протоки и ерики, не говоря уже о различных препятствиях в виде водной растительности и преград антропогенной природы, места расположения которых могут изменяться каждый год. Говорить в данном случае о коэффициентах шероховатости используемых в гидродинамической модели для расчётов можно только с очень большими допущениями, что делает эту модель очень проблематичной в смысле практического применения.
Авторы, правда, утверждают, что проведённая верификация модели на данных натурных наблюдений показала хорошую степень сходимости, и модель адекватно воспроизводит прохождение половодья, и в качестве доказательства приводят два сравнительных графика расчётных и наблюдённых уровней по ильменю Икряному и Оля за 2005 год. Но как показывает жизнь, всё, что было раньше, мы можем хорошо объяснить и смоделировать, а вот с будущим у нас как-то не очень получается. Кроме того, специальные наблюдения за уровнями, как следует из отчёта, проводились на 11 ильменях, а показали результаты, только по двум. Выяснилось также, что наблюдения с целью верификации модели проводились в 2005-2007 гг., а сама научно-исследовательская работа в 2013-2014 гг. Не думаю, что в 2005-2007гг. работа проводилась энтузиастами за спасибо. Есть подозрение, что два раза взяли с государства за одно и то же? Как это всё современно и по рыночному… Смею также предположить, что первый раз, когда на самом деле проводили наблюдения, без научного руководства М.В.Болгова, государству это всё обошлось не очень дорого, а вот когда переписывали, да под научным руководством М.В.Болгова, цену устанавливали, наверное, не только с учётом текущей инфляции, но и той, что накопится за последующие 10 лет.
Очень интересны выводы по 4 разделу. Думаю, что уже следует привыкнуть к тому, что выводы и реальные результаты у научного руководителя М.В.Болгова не всегда корреспондируют друг с другом, и эта традиция не была нарушена в данном случае. Во-первых, без всяких оговорок утверждается, что гидравлическая система водотоков и водоёмов Нижней Волги удовлетворительно воспроизводится системой одномерных русел (каналов) и емкостей, в предлагаемой авторами гидродинамической модели. Как-то напрягает данный вывод, ведь в четвёртом разделе говорилось не об одной, а о трёх моделях. Тут мы с авторами почти совпадаем в оценке их деятельности. Мы считаем, что они ничего не разработали, а они считают, что разработали одну модель. Это даёт основания для нового обсуждения, так как перейти от единицы к нулю проще, чем от трёх к нулю.
Авторами предлагается также провести проектирование комплекса регулирующих сооружений, на основании эффекта, который возник в результате использования при моделировании виртуальных ёмкостей. А это уже что-то серьёзное. Либо всё это закончится Нобелевской премией авторам такого вывода, либо этой же премии психиатру, который объяснит данный эффект, когда не то что из сказки делают быль, а из возбуждённой мысли водные объекты.
В выводах к четвёртому разделу авторы ко всему ещё угрожают бюджету страны: обещают продолжить моделирование после выбора системы водоподачи и вододеления и назначения расходов воды, а также обещают провести окончательную оценку эффективности планируемых гидротехнических сооружений и выработать рекомендации по рассматриваемым районам.
Вот оно как получается… Мы то думали, что за 270 миллионов рублей будут решены на десять лет вперёд, все проблемы на Нижней Волге, а оказалось, что это, всего-навсего, только некоторые подходы к решению проблем. Нефига себе, стратегическое мышление. Как-то даже стыдно стало за ерничанье по-поводу мелкотравчатых научных достижений М.В.Болгова.
Как уже было показано выше, М.В.Болгов сотоварищи считают, что Волго-Ахтубинская благодать может наступить, если построить водовод из Волги в Ахтубу. Кроме этого, благодать затронет немного и энергетиков, так как будет построена миниГЭС. Электроэнергии, конечно, добавиться немного, но можно испытать некоторую радость от участия в проектировании и строительстве, так как всё это будет осуществляться за бюджетные деньги. Воды, конечно, больше не станет. Её по максимуму, как водится, сольют зимой, а весной постараются побольше оставить в водохранилище, чтобы летом качать её из водохранилища в Ахтбу. Для рыбы эта вода будет как мёртвому припарки, так как она к тому времени уже сдохнет в пересохших водоёмах, но вместе с тем, вода может как-то использоваться для бытовых и сельскохозяйственных нужд, а также для тушения пожаров в пойме, которая не была обводнена в половодный период. Вот как быть только с водным транспортом, у которого воду предполагается отобрать, чтобы перераспределить её в Ахтубу.
Раздел 5 читается через силу, так как в голову всё время лезут непечатные слова. Особенно, переполняют голову такие нехорошие слова, когда читаешь предложения и рекомендации, направленных на совершенствование управлением водохранилищами Волжско-Камского каскада ещё одного доктора наук из ВУЗа подведомственного энергетикам. По данным рекомендациям мы можем судить о нашем энергетическом будущем, когда на смену нынешним энергетическим деятелям придут студенты, которых он учит. Во всяком случае, профессиональный и научный уровень преподавателя, как на картине маслом, написанной в реалистической манере, отображён во всей красе в этих рекомендациях. Если кто хочет получить плохое настроение и несварение желудка, возможно, что найдутся такие мазохисты, рекомендую для чтения раздел 5 отчёта, где говорится о регулировании Волжско-Камского каскада.
Если говорить о предложениях направленных на улучшение условий распределения стока в отдельных частях Нижней Волги (Волго-Ахтубинская пойма, дельта Волги, Западные подстепеннные ильмени) в целях улучшения экологической ситуации и рационального использования имеющихся водных ресурсов, то и здесь нас ждёт большое разочарование. Ибо там пишется обо всём и ни о чём, не говоря уже о том, что всё это было писано и переписано не один раз. При чтении всего этого, хочется крикнуть во всё горло: «За что получили такие деньги?» Это ж сколько можно было решить реальных проблем в области использования и охраны водных объектов.
Возможно, что кого-нибудь покоробит моё ерничанье по поводу научно-исследовательской работы, которую надо оценивать строгим научным языком. В этом плане заключение более воспитанного и сдержанного рецензента по проведённой работе, скорее всего, включало бы в себя текст такого содержания:
«В связи с отсутствием качественных исходных данных для создания гидродинамической модели расчётной области Нижней Волги, а также некорректного выбора программного обеспечения, в рамках выполненной НИОКР, вызывает большое сомнение качество результатов математического моделирования и объективность разработанных на этой основе рекомендаций по научному обоснованию мероприятий, обеспечивающих рациональное использование водных ресурсов и устойчивому функционированию водохозяйственного комплекса Нижней Волги».
Философское осмысление всего сказанного
Всякий раз, когда я сталкиваюсь с подобного рода деяниями, меня после некоторого временного депрессивного состояния тянет на философствование. Хочется понять, почему так безбоязненно и нагло растаскивают бюджет, при этом получая звания не почётного проходимца, а заслуженного (почётного) работника той или иной отрасли, в которых отсутствует такая профессия как проходимец. Эти размышления привели меня к убеждению, что тотальная коррупция – это следствие тотального непрофессионализма. Коррупция это последствие, а борьба с последствием никогда не давала положительных результатов. Ну, посудите сами, что должен делать человек, который не знает предмета, которым он управляет, но при этом стесняется показать это своим подчинённым? А кому в нашей системе управления нужен стеснительный руководитель? Поэтому тут может быть только два сценария: либо его уход, либо уход тех, кого он стесняется. Но его уход противоречит логике карьерного роста, а с логикой такого рода, раз он оказался на такой должности, у него всё в порядке. Поэтому, следуя этой логике, что научно вполне обоснованно, уходят специалисты. А так как свято место пустым не бывает, то на их место приходят уже другие, хорошо знающие логику карьерного роста, но мало чего понимающие в деле, что часто компенсируется большими финансовыми запросам и всё это, естественно, способствует повышению уровня комфортности управляющей личности. А в засаде, всегда сидят те, кто ждёт, когда степень комфортности принимающей решение личности, достигнет апогея и он совсем расслабиться (что происходит после того, как последний профессионал покинет управленческую структуру), и с бубнами и плясками, начинают охмурять, находящегося в нирване от достигнутого комфорта, руководителя. Не могу сказать, что делал М.В.Болгов в этой охмуряющей толпе, бил в бубен или плясал, но то, что он стал научным руководителем такой финансово запредельной работы, однозначно указывает, что он там был, и больше чем кто-либо бил в бубен или выделывал коленца. И вышел он из засады, когда в Минприроды России и в Росводресурсах профессионалы были удалены от принятия решений на всех уровнях. Сохранились только те, кто или косил под слабоумного, или поменял профессиональную мотивацию на финансовую.
Рассказывать о том, что было, мы научились. Причём, есть особо просветлённые, которые не могут так запросто рассказывать о том, что было. Им за это нужно ещё и деньги заплатить, и чем больше заплатишь, тем хуже они расскажут. Простой, не очень жадный до денег, но профессионально образованный человек возьмёт гидрограф, построенный по данным наблюдений, и расскажет что было. А вот не совсем простой, да ещё с учёной степенью, да ещё за большие деньги расскажет то же самое (как правило хуже), но при этом назовёт это научным обоснованием, а в доказательство этого что-то умножит и разделит, а затем припудрит всё наукообразным словоблудием. Причём как-то так получается, что один и тот же результат они могут продавать государству много раз. Меняется только цена товара, которая растёт в геометрической прогрессии, по-видимому, с учётом инфляции, которая, возможно, будет иметь место через много лет. А возможно потому, что берут повышенную мзду да риски.